Согласно последнему исследованию общепринятый жест с поднятым вверх пальцем не являлся сигналом к прекращению боя для гладиаторов бившихся на гладиаторских боях. Палец в любом положении означал смерть, а сжатый кулак - жизнь.
В 1872 году публике была представлена картина французского живописца Жана-Леона Жерома (Jean-Léon Gérôme) под латинским названием Pollice Verso, на которой облаченные в белые одежды весталки яростно призывают покончить с поверженным гладиатором. Об этом свидетельствуют опущенные вниз большие пальцы рук. Несмотря на изучение художником древнеримской истории и быта (в частности, Жером интересовался раскопками в Помпеях), его картина увековечила ошибочное представление об этом жесте.
Историки отмечают тот факт, что Жером не только разделял все заблуждения тогдашней науки, но и следовал в русле современных открытий. Помещая на первых зрительских местах весталок, художник погрешил против утверждения Светония: \"Женщинам он (Август - Ред.) даже на гладиаторские бои не дозволял смотреть иначе, как с самых верхних мест, хотя по старому обычаю на этих зрелищах они садились вместе с мужчинами. Только девственным весталкам он предоставил в театре отдельное место напротив преторского кресла\". Кроме того, подать знак о даровании жизни или заклании гладиатора имел право только император - и никто другой!
Уже в наши дни полотно Жана-Леона Жерома вдохновило кинорежиссера Ридли Скотта снять блокбастер \"Гладиатор\", в котором император Коммод показывает этот жест, наполненный неверным содержанием.
Кажется, никто не оспаривает жестов самих гладиаторов. Современный немецкий историк Хельмут Хефлинг (Helmut Höfling) пишет о побежденном гладиаторе, который, не желая больше сражаться, \"отбрасывал щит и оружие в сторону, ложился на спину и просил о пощаде, поднимая левую руку и вытягивая большой или указательный палец\". Иначе дело обстоит с жестами зрителей.
А вот такой знаток античности, как французский историк и археолог Жером Каркопино (Jérôme Carcopino) в книге \"Повседневная жизнь Древнего Рима. Апогей империи\" (La Vie quotidienne à Rome à l\'apogée de l\'Empire), впервые изданной в 1939 году, указывал, когда толпе \"казалось, что побежденный защищался что было сил, зрители махали своими платками, поднимали в воздух палец и кричали: mitte! (отпусти его!). Если император был согласен с их пожеланием и, как и они, поднимал большой палец вверх, побежденный был прощен и отпущен с арены живым: missus.
Если же зрители, напротив, считали, что побежденный заслужил поражение своей робостью, они отпускали палец вниз и кричали: iugula (режь!). И император преспокойно, опустив большой палец вниз, pollice verso, распоряжался о заклании поверженного гладиатора, и тому не оставалось ничего другого, как подставить горло для coup de grâce(\"удара милосердия\" - Ред.) победителя\".
\"Эти-то вот трубачи, завсегдатаи бывшие разных мелких арен, в городах известные всем как горланы, - зрелища сами дают и по знаку условному черни, ей угождая, любого убьют, а с игр возвратившись, уличный нужник на откуп берут; скупили бы все уж!\" (Ювенал. \"Сатиры\", III, 36).
В оригинале у римского сатирика сказано про pollice verso - \"повернутый большой палец\", но в какую сторону он повернут - можно лишь догадываться. Более вероятно, когда зрители выражали желание добить поверженного гладиатора, они распрямляли большой палец, а если хотели помиловать, то убирали его внутрь ладони - pollice compresso - \"сжатый большой палец\", показывая кулак.
Как уже говорилось, только император мог подать знак о даровании милости или смерти \"идущих на смерть\", как представлялись сами гладиаторы перед схваткой. Если император простирал свою руку с раскрытой ладонью, то гладиатору была дарована жизнь, если император сжимал ладонь в кулак - это значило, что с проигравшим было покончено и его следует убить. В случае ослушания (если один из гладиаторов убивал поверженного противника до императорского волеизъявления) над провинившимся гладиатором устраивали судебный процесс, как в случае рядового убийства.
Символический смысл власти, вкладывавшийся в трактовку Большого пальца, обусловлен, по всей вероятности, ключевой ролью, которую этот палец играет в трудовой деятельности человека. Большой палец нравственно выше прочих пальцев уже тем, что он свободен от ношения колец. Лактанций, прозванный \"христианским Цицероном\", восхваляя Божье творение, говорит о совершенстве всех членов тела и о власти большого пальца. Авл Геллий в своих \"Аттических ночах\" (Х, 10) пишет о фаллической символике большого пальца, связанного с мужскими гениталиями, так же как безымянный палец был связан с сердцем.
В трактате \"Мифология\" Фабия Фульгенция (Fabius Claudius Gordianus Fulgentius), написанного примерно в начале пятого столетия нашей эры, говорится, что большой палец ассоциировался с половыми органами - так, направленный вверх большой палец, ассоциировался с фаллосом, который воспринимался как отвращающий беду, то есть, обладающий властью предотвращать зло.
